Когда был я еще студентом и учился в НГТУ (НЭТИ), был...
Когда был я еще студентом и учился в НГТУ (НЭТИ), был у нас один препод на кафедре, Олег Петрович, довольно странный. Например, любил он на лекциях посчитать, сколько в среднем лет осталось жить каждому из нас, а потом эти годы перевести в секунды. Поначалу впечатляло - еще бы, получалось около 1,8 млрд. сек., а он обращал наше внимание на то, что это очень мало.
Ну, это так, ерунда. Самое паршивое было то, что он на экзамене по своему предмету устраивал просто конец света.
Дело в том, что его предмет был абсолютно никому не нужным, да к тому еще и чертовски скучным и непонятным (особенно если учесть постоянные разговоры за жизнь вместо лекций и подсчет секунд). Никто, ясное дело, этого предмета и не знал (какие-то электромеханические системы или что-то в этом духе). А на экзамене было около 30 вопросов, по два вопроса в билете. Причем весь ужас заключался в том, что никто не знал заранее, как он эти вопросы распределил по билетам, чтобы можно было бомбу написать.
А спасаться приходилось именно бомбой, так как списать было нереально - во время экзамена он все 3 часа сидел за столом вместе с экзаменуемыми и пристально следил за каждым. При любом движении несчастного студента был слышен окрик: "Где ваша рука? Что у вас в ней?" и т.п. Но чтобы бомбу сделать, нужно оба вопроса на одном листе написать, а этого невозможно осуществить, не зная, так сказать, закона распределения вопросов по билетам.
Таким образом, наша группа пришла к печальному выводу - похоже, борода. Все молились на тройку. Предмет был запредельно сложным - одних только книг он нам посоветовал прочитать к экзамену штук 5 по 400 страниц в каждой.
И тут мы пришли к единственно верному, как показало время, решению.
Дело в том, что экзамен должен был проходить в аудитории для лабораторных работ, принадлежавшей другому преподавателю, Владимиру Александровичу, с которым Олег Петрович был в весьма неплохих отношениях. Эти отношения были настолько неплохими, что заставляли нашего экзаменатора подбегать ко внутреннему университетскому телефону всякий раз, когда он звонил, причем спрашивали там, как правило, именно хозяина аудитории. Но Олег Петрович, как часовой, зорко стерег телефонный аппарат и вежливо отвечал, что Владимира Александровича в настоящее время нет. Такое поведение было замечено за ним не раз - у нас лабораторных работы было штук 8 в семестр, и на каждой происходили подобные звонки.
Мы решили воспользоваться этим обстоятельством, тем более у нас был еще один повод сделать это - в плане аудитория представляла собой прямоугольник, небольшая часть которого была отгорожена стеной из шкафов. За этой стеной находилась маленькая каморка для преподавателя, столик, чайник и тот самый телефон. То есть, когда Олег Петрович говорил по телефону, он не видел, что происходило в аудитории. Это был наш единственный шанс.
Правдами и неправдами мы узнали часть билетов, остальные пришлось делать на отдельных листах, что, конечно, не могло теоретически не насторожить преподавателя. Но кто не рискует, тот, как известно, не пьет шампанского. Поэтому в этой части наша доблестная группа набора 1996 года была подготовлена максимально грамотно и полно, учитывая обстоятельства. Оставалось одно - найти человека, который смог бы четко совершить звонок в нужное нам время и заставить Олега Петровича находиться у телефона хотя бы несколько секунд. При этом, конечно, это должен был быть надежный человек, не из НГТУ вообще, чтобы не было никакой утечки и попытки повторить наш трюк.
В итоге роль таинственного собеседника и большого друга Владимира Александровича сыграл мой друг Артем, которому и посвящена данная история.
Договоренность была такова - в день экзамена в 10.00 Артем должен был осуществить звонок с первого этажа нашего корпуса в аудиторию, находившуюся на 4-м этаже. В это время там уже час находились бы мы, имея при себе весь комплект шпор и, главным образом, бомб. За прошедший час каждый - это было в его интересах - должен был подготовить к максимально быстрому изъятию нужные бумаги. При звонке появлялась пяти-семисекундная пауза, за время которой можно было успеть все достать.
План, согласитесь, неплохой. Однако была опасность, что Олег Петрович жестоко забьет на звонок. Хуже того, он мог заподозрить что-нибудь неладное, а это было бы еще хуже, так как устного экзамена не выдержал бы никто, за исключением нашего мегамозга Вована (привет тебе, если читаешь это!). Однако мы все были большими любителями шампанского, так что план был утвержден.
В утро экзамена наша группа представляла собой восхитительное зрелище - каждый был одет, так или иначе, в такую одежду, в которой могли быть внутренние карманы. Приходилось идти на невероятные ухищрения, пришивать носовые платки к подкладке пиджака и т.п. Более того, в этих карманах были рассредоточены в продуманном порядке, выученном наизусть в темноте, бомбы. Каждый из нас был готов достать любую из них вслепую, не говоря уже о той ситуации, если бы этому каждому был известен номер бомбы или шпоры. Самое смешное, что практически никто и не подумал что-либо учить. Надежда на план «Табакерка» была полной (мне только что пришло в голову, что Олег Петрович подскакивал к телефону, как известный хвостатый господин из табакерки).
В 9.00 все получили билеты и расселись за столом. Олег Петрович восседал во главе стола, и если бы не напряженные физиономии членов нашей группы, можно было бы подумать, что сейчас он поднимется и начнет говорить длинные и витиеватые речи за здоровье всех присутствующих. Однако он сохранял молчание, внимательно и по кругу, а иногда и с помощью метода случайной выборки осматривая всех студентов. По нашим глазам было видно, что все готовы на крайние меры, и отступать не будет никто.
Ровно в 10.00, как и было назначено, раздался телефонный звонок. Мне почудилось, как от одновременного вздрагивания всех нас (от радости) и главы стола (от неожиданности) стол подпрыгнул. Те 0,5-1 секунды, которые он размышлял, идти ли ему к телефону или продолжить бдительный осмотр, показались всем нам вечностью. Еще секунда, и мы бы хором угрожающе сказали ему: «Олег Петрович, телефон звонит! Надо бы ответить!». Но, слава богу, он и сам до этого додумался.
Человек он довольно высокий, и ноги у него как ходули. Поэтому он вихрем промчался в каморку, поглядывая на нас, и там имел беседу с каким-то абонентом. При этом беседа эта носила крайне непродолжительный характер. Я бы даже сказал, неприлично непродолжительный характер. Однако этих фемтосекунд хватило на то, чтобы в аудитории раздался шелест многих десятков листов, и когда Олег Петрович выскочил из-за шкафов, у всех присутствующих напряженно-ожидающее выражение лица сменилось на расслабленно-блаженное. Более того, некоторые смотрели на него с определенным вызовом во взгляде, будто желая сказать: «Ну что, Олежка, щучий потрох, дурилка картонная? Надули мы тебя? То-то!»
По его виду можно было сказать, что он понял, что что-то не то и не так, но что конкретно, он не знает.
К полудню все работы были сданы. Почти все получили 4 и 5. Двоек не было.
Однако остается интересным вот какой момент - содержание беседы Артема и Олега Петровича. Артем в тот день сообщил мне, что, по его мнению, Олег Петрович - психически неуравновешенный человек. Артем пришел к такому выводу немедленно после беседы.
Беседа была такой:
А.: - Эээ... доброе утро... а мне бы Владимира Алексан...
О.П. (перебивая): - Нету его, нету!
А.: - Вы знаете, мы с ним договаривались, там должна быть литера...
О.П. (перебивая, с раздражением): - Здесь ничего нет! Я не в курсе!
А.: - Да?.. Странно... странно... вообще-то мы договорились с ним, и сегодня он должен был...
О.П. (крайне раздраженно, почти на грани истерики): - Я ничего не знаю! До свидания! (кладет трубку).
Таким образом, друзья, мы, кроме вожделенных пятерок и четверок, получили ценный урок того, что и должен, кроме всего прочего, получать студент. Мы поняли, что при грамотной и заблаговременной подготовке получается почти любое дело (простите меня за эту банальность).
Отдельное спасибо Артему! Успехов вам и здоровья!