Конец августа 1994 года. В Моздоке потихоньку...
Конец августа 1994 года. В Моздоке потихоньку начинает сосредотачиваться группировка внутренних войск. Нас готовят ко вводу в Чечню. Наш полк разместившийся в районе аэродрома Моздок интенсивно занимался боевой учебой, пополнялся техникой и время от времени привлекался к выполнению разовых задач, о которых еще не пришло время говорить.
В это же время полку было поручено выставить постоянный КПП на административной границе Северной Осетии и Чечни.
Представители штаба и инженерной службы Северо-Кавказкой группировки внутренних войск совместно с командованием полка провели рекогносцировку в месте выбранном для оборудования КПП. Определили систему охраны и обороны объекта. Привязались к ориентирам. Наметили сектора обстрела, рубежи развертывания технических средств охраны и инженерных заграждений, места посадки фортификационных и бытовых сооружений.
На следующий день инженерно саперный взвод полка приступил к оборудованию КПП. В первый день с нами находился начальник инженерной службы группировки.
Перед началом была проведена детальная инженерная разведка местности и в первую очередь на наличие взрывоопасных сюрпризов.
На месте выбранном для посадки КПП во время войны проходил один из оборонительных рубежей на котором Красная Армия удерживала войска вермахта и СС рвущиеся к Грозненской и Бакинской нефти. Поэтому наши миноискатели ИМП издавали практически непрерывный писк сигнализируя о насыщенности грунта металлом. За несколько часов мы откопали и складировали около 20и ручных гранат в основном РГД-33 и Ф-1, много винтовочных патронов и несколько минометных мин калибра 50 мм. Часть обнаруженного после составления соответствующего акта мы уничтожили на месте путем подрыва. Остальные боеприпасы сохранились хорошо и мы их собирались вывезти для уничтожения в специально оборудованное место.
А метров в 200-а от дороги находился большой коровник, и буквально через 30 минут после взрыва к нам на УАЗ-469 подкатил солидный пожилой осетин в белой рубашке, отрекомендовался руководителем хозяйства и потребовал объяснений, что происходит на землях его хозяйства и вблизи объектов животноводства. Хорошо, что начальник инженерной службы группировки еще не уехал. Он объяснил, что уничтожали обнаруженные взрывоопасные предметы те, которые нельзя перевозить.
Мужик нам не верил но оставшаяся куча боеприпасов его убедила.
Единственное он попросил в случае каких либо осложнений ставить его в известность. Дядька боялся, что у коров пропадет молоко!
А на следующий день саперы откопали авиабомбу калибром 250 килограмм с хорошо сохранившейся темно серой окраской, с полосой черного цвета нанесенной вокруг корпуса и с маркировкой NC 250. Бомба была без бокового взрывателя, и подозрительно легкая. Командир инженерно саперного взвода который окончил Тюменское инженерное училище только в 1993 году, вспомнил, что когда он был на войсковой стажировке в одной из частей ГО, ему выпало командовать пиротехническим взводом, там ему попалась книжка ДСП по немецким авиационным боеприпасам, и надо же он запомнил, что маркировка NC относится к дымовым боеприпасам, цифра 250 означает калибр, а черная полоса цвет дыма. После более детального осмотра мы выяснили, что бомба представляет собой пустой стальной корпус, но выглядит, более чем солидно.
Я поручил командиру взвода отправить до коровника одного из бойцов, и передать, что мы приглашаем руководителя хозяйства.
Пока взвод обедал, опять на уазике приехал руководитель. Мы показали ему бомбу и я сказал, что-то типа того, что перевозить ее боюсь надо взрывать на месте поэтому пускай он распорядится эвакуировать людей и скотину из ближайших строений. Мужик слезно уговаривал нас увести бомбу подальше и обещал золотые горы. Сошлись на 10-и баранах для полковой столовой и раз в неделю самосвал арбузов.
Мужик не обманул. Наши тыловики все это потом исправно получали как спонсорскую помощь и пускали на дополнительное довольствие личному составу.
Конечно хорошо, что руководитель не видел дальнейшее. Этот корпус от бомбы саперы закидывали в кузов Урала с размаху, без всякого почтения.
Вот такая история.