Есть у меня дружок со студенческих лет Арно. Вместе...
Есть у меня дружок со студенческих лет Арно. Вместе гуляли, в парках ночевали и всё такое. Со временем я успокоился, женился, получил хорошую работу и остался в Европе, а Арно, коренной европец, захотел экзотики и стал работать зарубежным журналистом. Мотается по всему миру, спит то в гостинице, то чуть ли не в коробке, из вещей одна сумка и фотокамера. В перерывах от своих странствий сначала бросает кости у нас на пару дней: оно и понятно, свой дом пустой, никто не встречает, а у нас ему все рады.
И вот как-то в очередной раз привёз я его из аэропорта, жена довольна, мы уже зажрались, не ценим хорошую домашнюю пищу, так она на нём отрывается по полной. Сын показывает все новые игры, бульдог облизывает с ног до головы, кошка под ногами крутится.
Наконец вечер. Все салаты-пирожки-тортики-супчики-рябчики съедены, все новости рассказаны, Арно в кресле с рюмкой коньяка доигрывает с моим сыном партию в шахматы, кошка мурлычет, бульдог храпит под ногами, мы ведём неспешную беседу на философские темы, жена на диване что-то вяжет. Ляпота и расслабуха. Спокойная музыка и свечи.
Тут Арно спрашивает жену, что ты вяжешь? Ну надо же вежливость проявить, поинтересоваться. Ну она и отвечает, вот свекрови к Рождеству новый свитер. Хочешь, говорит, и тебе свяжу. Это было последней каплей, добившей слона. У мужика аж слезу пробило, вот, мол, у всех дом и уют, свитера и пирожки, а я один по свету маюсь, никому нафиг не нужен, никто меня не ждёт и не любит и всё в том же духе. Ладно, налили ещё и спровадили спать в комнату для гостей.
А на утро супруга спроворила завтрак, а сама притащила гантели в гостиную (в её доп. комнате спит Арно) и стоит разминается.
Надо сказать, что фитнесом она занимается давно, и поднимает много и технически очень грамотно, но вид у неё при этом совсем не спортивный, а домашний, как будто она эти гантели хочет помыть и на место убрать. Когда она в спортзале начинает со штангой приседать, то новички аж шарахаются по сторонам.
Словом, стоит она посреди гостиной с 12-фунтовыми гантелями, руками машет. Бульдог уже погулял и досыпает прямо посередине ковра, кошка на диване, я почту читаю, сын дурью мается.
Выползает заспанный Арно. Стоит, смотрит на всё это и говорит жене: я, типа, и не думал, что ты такая сильная, с виду и не скажешь. Сын подначивает: ты попробуй ударь её в живот, посмотришь, какие там мышцы, кулак отобьёшь. Этот неженатый дурак спросонок ведётся на подначку, слегка размахивается и целит ей правой прямо в пупок. Супруга же двадцать лет замужем за "черным поясом", сын сколько занимается, тоже скоро заслужит, да и на работе учит в школе маленьких гиперактивных мальчишек, словом, знает, что у мужика в голове раньше, чем он сам сообразит. Спокойно уходит влево, разворачивается и (в руках-то гантели) дает Арно аккуратного пинка под зад.
Дальше всё было очень быстро. Арно проносится мимо нее, цепляет ногой за ковер, спотыкается о бульдога, падает на диван и таранит башкой спящую кошку. Бульдог, хоть и храпел, но сообразил, что на его хозяйку было ПОКУШЕНИЕ! и со всей дури хватает его за ногу. Кошечка тоже не привыкла, чтобы её таранили лысыми бошками и засаживает ему под скальп полный маникюр. Жена дает затрещину сыну и посылает его в ванную за аптечкой таким голосом, что стекла дрожат. Нежным голосочком просит меня оторваться на минутку и принести остатки коньяка, если я только не очень занят. Снимает бульдога с ноги, хвалит и отправляет на место. Ласково уговаривает кисоньку прибрать когти.
Через минуту полностью обалдевший Арно с туго забинтованной икрой и спирто-йодной примочкой на всю лысину лакал остатки коньяка и смотрел на меня огромными обиженными глазами, сына услали прогулять бульдога, чтобы у того не развился стресс, кошка нализывала изгаженный маникюр, а супруга уже ворковала вокруг нас: я вам завтрак прямо сюда принесу? еще кусочек? еще глоточек? Мальчики, еще подушечку под спинку?
Ничего не сказал мне мой старый верный друг. И приезжать не перестал. И так же исправно трескает домашние вкусняшки и играет с сыном в шахматы. Только разговоров о том, как плохо жить одному, он больше не заводит.