Разговорил я наконец знакомого, бывшего спецназовца,...
Разговорил я наконец знакомого, бывшего спецназовца, получившего в 90-х медаль за спасение девочки-заложницы. Пишу как слышал, убрав только виртуозные маты – их я во всём великолепии воспроизвести всё равно не сумею, а от него самого письменной истории вы фиг дождётесь.
«Я его решил на психологию взять – понял, что довели мужика, сейчас грохнет девочку, и что ему самому всё это нафиг не нужно – просто обидно было уходить одному на тот свет, когда другие попрятались.
Я вошёл спокойно, расстегнул бушлат, рванул на груди тельняшку, показал на сердце и сказал – пали сюда, это тебе вместо девочки, лады? Он оxpенел, сказал «лады», а раз уж сказал, за девочку можно было больше не париться – мужик за базар привык отвечать.
Ну, он и начал палить куда сказано. Под тельняшкой у меня была майка телесного цвета, под ней бронежилет кевларовый, но в сумерках кто там разберёт – на это и был расчёт. Главное, даже притворяться не пришлось, что больно, и что пулями назад отшвыривает – действительно больно оxpенеть, и правда отшвыривает. Успел разрядить почти всю обойму.
Иду на него типа из последних сил, падаю почти ему навстречу, а у самого в голове одна мысль – лишь бы не в голову. Лобярник у меня конечно толстый, иначе не пошёл бы на эту службу, но кевлара под ним нету.
Обошлось – я на него рухнул типа замертво, ну и вырубил лбом в лоб, только неудачно пришлось – сам чуть не отрубился.
Когда его выводили, смешно стало – у обоих на лбах офигенные шишки. Я его спросил – «чего контрольный в голову не сделал?» А он отвечает – «да больно уж красиво ты шёл, подыграть захотелось!»
Значит, психологический приём сработал…»