- …там! Там, там она!.. - Где? Молодые ребята с...
- …там! Там, там она!..
- Где?
Молодые ребята с сосредоточенными лицами рванули, по взмаху её вязаной варежки, вдоль берега, по недавно возникшим сугробам, не сводя взгляда с полыньи в самом дальнем конце пруда. Там, над краем растущего провала, поплавком маячила чья-то голова.
Случайные зеваки, придя в себя, обступили причитающую даму, продолжавшую бессильно метаться у ограждения.
- Что? Кто?
- …там!... она... уже давно... она не выдержит! Жалко собаку…
- Собаку???..
Одни горожане разочарованно выдохнули, другие – недоуменно и пристально посмотрели на пенсионерку. Она, кривя рот и тряся подбородком, искренне убивалась по поводу какой-то собачки, по всей видимости – бесхозной. На розыгрыш было непохоже. Поэтому прохожие недоверчиво уставились на пруд.
Пруд в этом месте почему-то не замерз: то ли из-за подземных живительных источников, то ли из-за сброса нечистот, что, судя по запаху, было более правдоподобным. Открытая вода в январе привлекала туеву хучу неизбежных уток, которые уже не боялись даже рыбаков. Впрочем, городские любители подлёдного лова - явление скорее клиническое, исследованию не подлежат, а подлежат отдельной главе в справочнике умственных недугов.
Трудно сказать, что понадобилось дворняге на несмелом январском льду. Может, рассчитывала на подачку от какого сердобольного рыбака. Но, скорее всего, убогая псина пошла на охотничий зов предков за утятинкой и ушла слишком далеко от берега…
Привычно и делово, молчаливые спасатели времени не теряли. Один остался на берегу, удерживая стpaXовочный трос, а второй, натянув ласты, ринулся по льду. Крепкий молодой парень в утепленном гидрокостюме явно был с дворняжкой в разных весовых категориях, поэтому уже через пять шагов с треском оказался в воде. Толпа зевак на берегу замерла. Кто-то продолжал снимать на телефон.
До собаки оставался добрый десяток метров льда и неизвестное количество времени, потому что животина могла в любой момент остыть окончательно. Было видно, что она еще продолжает держаться на воде, но попытки выбраться становились всё реже и реже.
Дорогу к псине спасатель пробивал собственным телом, подобно атомному ледоколу. Было заметно, что даётся это человеку с большим трудом, но темп он не сбавлял. Температура за бортом не оставляла иллюзий насчет собачьих шансов. Спасательский мат до берега не долетал, но субтитры зеваки рисовали себе сами.
СтpaXовочный трос натянулся…
Странно, но, когда «ледокол» пробился в полынью, дворняга не пыталась уплыть или отбиваться. Вряд ли бездомная тварь верила в людское благородство, просто у неё уже не было сил.
Оранжевый спасатель зажал покорную пострадавшую подмышкой и тяжело повернул вспять. После спринта сил у него уже не осталось, поэтому он поспешил вытолкнуть ношу на ближайшую кромку, пока не стало совсем поздно. Псина на удивление быстро поднялась и на негнущихся лапах медленно поковыляла подальше от воды. Её шатало.
К собаке, раскинув руки, метнулся второй спасатель. Если собаку сейчас отпустить, она всё равно погибнет от переохлаждения в ближайших кустах, и все человеческие усилия пойдут ей же под хвост. Разглядев перед собой людей, собака оторопела.
- Да иди ж ты сюда, бестолочь, сдохнешь ведь! – донеслось до любопытного берега.
«Бестолочь» обреченно опустила голову и двинулась было в объятия человека и неизвестности. Но тут же повернулась к полынье. Там, в собственном фарватере, пытаясь отдышаться, держась за кромку льда лежал ее спаситель. Выбраться из воды он уже не мог и, шумно дыша, ждал помощи. Теперь он совершенно походил на такую же обессилевшую собаку в январском пруду.
На глазах зевак, только что избежавшая верной гибели дворняжка сделала несколько деревенеющих шажков в сторону того, кто оказался в её положении. Она не могла оставить человека. Она не знала про утепленные гидрокостюмы, ей было наплевать на стpaXовочный трос. Она продолжала замерзать.
Но она шла спасать человека.
Наконец, её схватили в охапку и понесли в тепло. Пока не скрылась из глаз, вытянув морду, она продолжала смотреть в сторону полыньи и лежащего оранжевого человека на белом льду. Зеваки начинали разочарованно расходиться и превращаться в прежних прохожих. Исчезла милосердная пенсионерка, или просто никто не обратил внимания, как она побежала к собаке.
Через пятнадцать минут на дорожке сквера стоял человек в рыжем скафандре, с непокрытой головой и стрелял сигарету. Очередной встречный пешеход в ответ на всем понятный жест машинально замотал головой. Но, подняв взгляд на спасателя, затормозил.
- У меня с собой нет. Подождешь, я принесу?
- Далеко?
- Минута.
- Пойдем уж.
Странная парочка зашагала к ближайшей автобусной остановке. Недавний «ледокол» всё еще тяжело дышал. Его спутник решил заговорить:
- Собаку-то не упустили?
- Да нет, конечно.
- Вам бы спирт надо выдавать…
- Да водка у нас есть… Но от неё только хуже. Мне бы покурить…
- Ты какие куришь?
- А у тебя какие?
Спутник улыбнулся.
- У меня никаких. Здесь ларёк, а карманов у тебя не наблюдается. Так каких тебе?
«Ледокол» растерянно оглядел скафандр на предмет карманов, неловко пробормотал:
- Winston…
Через минуту странный доброхот всучил ему красную пачку и зажигалку. Спасатель растерялся:
- Спасибо… А, ты, что, действительно, не куришь?
- Нет. Кури на здоровье. И удачи тебе.
Парень в диком космическом наряде шагал по скверу и задумчиво курил. На непокрытой голове лежал иней.