МУЖСКАЯ ДРУЖБА
Год наверное 91-й. После прострекотавших в календаре новогодних каникул, я возвращался на учебу в Питер. На перроне меня провожала мамочка и деловито давала последние наставления (наставления у всех на свете мам озабоченно-одинаковые, как будто вам два с половиной года, но вы при этом первый космонавт планеты Земля...):
- Сначала, съедай то, что быстрее портится – курицу, она может продержаться не более пяти часов...
Я, пытаясь разрядить гнетущую обстановку прощания, подхватываю:
- Потом я съем весь хлеб – он может продержаться не более месяца, а потом, не спеша, навалюсь на соль – она может продержаться не более миллиарда лет, а там посмотрю по обстановке...
Простите, отвлекся.
Вдруг краем глаза вижу, как к проводнику подходят двое дорого и тщательно одетых бандитов с чемоданом и спрашивают:
- Командир, чемоданчик до Питера возьмешь?
Мужики говорили по-русски без акцента, явно не львовские. А чемодан был хорош: огромный блестящий, на колесиках. Такие тогда еще мало кто видел.
Проводник: - Здоровый какой, ладно 5 баксов дадите, возьму. А что в нем? Я должен посмотреть...
Насчет пяти баксов, это был форменный грабеж. Люди в ту пору ездили загруженные под завязку в Прибалтику, торговать каким-то маргарином и если прибыль выходила 20 баксов, то этим можно было гордиться... а тут пятерка просто за чемодан.
Мужики: - Там всякие личные вещи, дорогие просто, так что открывать его не надо.
Проводник: - Э нет, так дело не пойдет. А вдруг там какая контрабанда? Мне же его через три страны везти...
Мужики: - Да ты не бойся, там ничего такого, документы просто, макулатура, но чтоб тебе было веселее в дороге, на вот тебе полтинник.
Проводник понял, что это очень не простой чемодан:
- Нет, мужики – это криминал, у меня семья, я боюсь...
Мужики: - Вот и правильно, подумай о семье. Семью кормить нужно. Ладно, вот держи стольник и по рукам... Ты, небось, сто баксов одной бумажкой в жизни еще не видел...?
Проводник на глазах превратился в датского принца, только вместо: «Быть иль не быть...!», он с тем же пафосом произнес:
- Мужики, вы рвете мне сердце!!!
Мужики: - Давай, чтоб ты окончательно успокоился, человек, который будет встречать чемодан в Питере, даст тебе еще одну такую же сотню. Он должен сказать (мужик шепнул на ухо проводнику «петушиное слово») Запомнил?
Проводник, уже забыл, что он принц датский и стал повадками больше походить на предателя партизанского отряда:
- Все сделаю, передам в лучшем виде, не переживайте прошу пана... скажите тому, кто будет встречать: восьмой вагон, проводник Миша. Миша - це я.
Я сел в вагон, помахал маме ручкой и поехал. Плацкарт, первое от проводника купе. Рядом со мной мужик лет сорока, одет простенько, но пахнет дорогим парфюмом. Напротив бабушка с двухлетней внучкой. Подошел проводник, забрал билеты, принес белье. Слово за слово, разговорился с мужиком рядом (его как и проводника звали Миша). Оказалось, что у этого Миши сегодня день рождения, вот он и пригласил к нам проводника (ко мне они сразу потеряли интерес, как только узнали, что не пью и даже не курю). Два Мишгана как-то быстро сдружились. Пили заморские напитки, долго говорили за жизнь и даже ходили в тамбур курить настоящие гаванские сигары. Проводник по ходу обмолвился:
- Из-за этого долбаного чемодана, к себе в купе еле протискиваюсь.
Миша (пассажир): - А что за чемодан?
- Да дали мне во Львове передать в Питер, по секрету скажу, хорошие деньги заплатили, целых 20 баксов... (я про себя отметил: а проводник молоток, пьяный, пьяный, а соображает, что не нужно будить в людях зависть. Ровно в десять раз свой гонорар в рассказе уменьшил...)
Пассажир: - Двадцать баксов за один чемодан!? Не может быть! Ну, если это так, то в нем что-то не чисто.
Проводник: - Да я и сам это потом понял, но уже поздно, хоть так, хоть сяк мне за него бошку отстрелят если что... Что бы там такое могло быть, как думаешь, Миша?
Пассажир что-то пошептал проводнику на ухо.
Проводник: - О Боже, не может быть, про это я даже не думал. Ну, если так, то я лучше выйду из купе, отойду подальше и пригнусь, если таможня захочет его вскрыть...
Пассажир: - Да ты не бойся, тезка, может не все так страшно. Скорее всего там просто документы какого-то сраного обкома партии.
Проводник: - Хорошо бы так. Скорей бы уже его отдать...
Целый день до позднего вечера два Михаила болтали вдвоем как старые добрые друзья и даже строили недалекие планы, как приедут друг к другу с семьями в гости. Я даже по доброму им позавидовал, ведь найти друга в зрелом возрасте – это большая удача, а тут было видно: как раз тот случай.
Ночью пассажир Миша, борясь с бессонницей, читал какую-то умную книгу и пил из большого термоса душистый кофе. Поезд проходил таможню за таможней, все было тихо и буднично.
Наконец за окнами показался перрон Витебского вокзала, мы прибыли в Питер. Я запоздало собирал в кучу свои вещи. Почти все уже вышли и вот проводник, прощаясь с новым другом обнял его по братски, а пассажир Миша что-то прошептал ему в самое ухо. Проводник остолбенел, а пассажир воткнул ему в карман форменного кителя стобаксовую купюру и сказал:
- Не переживай, Миша, так в жизни бывает...
Я выпрыгнул на перрон, но специально замешкался, мне хотелось получше рассмотреть вновь открывшегося человека - «Мишу». Он осторожно катил свой огромный чемодан и в конце перрона к нему радостно подлетели старые знакомые – ребята, которые отправляли чемодан во Львове. Они радовались и обнимали «Мишу», как будто встречали разведчика после обмена из застенков маленькой экваториальной страны...
P.S. Представляю, каково было на душе у проводника Миши, ведь он потерял сразу и друга и даже тезку...