Рассказал(а):

Ювелина

Был солнечный полдень. - Ну?.. – спросил дракон. - А...

Был солнечный полдень.
- Ну?.. – спросил дракон.
- А вот хоть убей, всё равно не понял! – рыцарь рубанул рукой воздух после десятиминутного пребывания в Очень Задумчивом Состоянии. То есть – сидя в теньке на пеньке. И без излишней торопливости посасывая указательный палец правой латной рукавицы.
- Ну, напарник, напрягись, – попросил ящер партнёра. - Это же просто как дважды два.
Рыцарь честно попытался напрячься. Даже вытаращил для убедительности глаза и покряхтел от натуги. Потом громко выдохнул и победоносно выдал:
- Четыре!..
- Что «четыре»?!.. – ящер от неожиданности подавился.
- Как что? – возмутился рыцарь, ловко уворачиваясь от огненных плевков откашливающегося дракона. – Ты же сам спросил про дважды два.
- Это была метафора, - пояснил пришедший в себя чешуйчатый собеседник. И, опережая следующий неминуемый вопрос напарника, поспешил добавить. – Только не спрашивай, что это такое. До ближайшей харчевни ещё миль десять. Если мне придётся тебе втолковывать ещё и философские понятия, то мы раньше сдохнем с голоду, чем ты поймёшь.
- Я вовсе не тупой!.. – обиженно выпятил из-под забрала нижнюю губу рыцарь.
- А кто тут говорит, что ты тупой? – дракон подчёркнуто удивлённо оглянулся по сторонам и поспешил сгладить неловкость: - Ты… ээээ… Ты дремучий.
- Как что?.. – подозрительно спросил рыцарь.
- Как дуб! – нашёлся ящер, состроив самое честное выражение морды, на которое только был способен.
- Как дуб, это хорошо. – просиял напарник, возвращая губу в исходное положение. – Как дуб, это благородно!
Дракону пришлось приложить титанические усилия, чтобы не заржать, но ящер с собой-таки справился. Так что наружу прорвалось только невнятное и почти не пожароопасное бульканье.
- Что это? - встревожился рыцарь.
- Дань восхищения тобой. – не моргнув глазом, сообщил дракон.
Мысленно он был просто в шоке от собственного самообладания.
– Давай-ка, вернёмся к твоему предыдущему вопросу…
- К какому из полутора сотен? – на лице рыцаря проступил живейший интерес.
- К вопросу о том, почему я, обычно такой прижимистый, бросил сегодня медяк тому белобрысому парню в корчме.
- Должно быть, из-за его шутовского наряда? – вслух подумал рыцарь.
- Нет.
- Гм? Тогда, надо полагать, из жалости к его болезни? Ведь здоровый человек вряд ли примется, будучи совершенно трезвым, на всю корчму орать, что именно его народ породил все прочие народности, включая чернокожих дикарей; научил птиц летать, червей ползать, а свиней обрастать жиром; изобрёл колесо, компас и штопор; жил в Атлантиде; родил Александра Македонского, Цезаря, Моисея и самого Иисуса; основал, а потом сам же и разрушил Рим?..
- Хе-х, - дракон позволил себе пустить пару-тройку довольных колечек дыма из ноздрей. – На этот раз - почти угадал.
- Почти?
- Почти. Действительно – из жалости. Только не к болезни, а к его благосостоянию и уровню интеллекта.
- В смысле?.. – рыцарь машинально попробовал почесать затылок. Сквозь шлем.
- Да разве ты не заметил, что тот горлопан был беднее церковной крысы и куда тупее, чем…
- Чем что?
- Ээээ… Ну, дуб, во всяком случае, тут и рядом не валялся…
- Ещё бы. – напыжился рыцарь.
- Запомни, напарник, – ящер решил подвести черту. – Люди начинают демонстрировать свой национализм только тогда, когда им больше нечем похвастать!
- Демонстрировать свой что?.. – запнулся рыцарь на незнакомом слове.
- Проклятие! – взорвался дракон. - Ты хочешь обречь нас на голодную смерть?!
- Всё-всё. Заткнулся. – напарник похлопал себя по торопливо закрытому рту. – Я ж не этот… как его?.. нацио… аналист, вот. Я же дремучий!..
- …Как дуб, - машинально уточнил дракон.
- А дуб – это звучит гордо! – и рыцарь снова выпятил вперёд нижнюю губу. На этот раз – пафосно.