Где-то к концу октября я начала ощущать легкий...
Где-то к концу октября я начала ощущать легкий дискомфорт внизу живота, с унитазом не хотелось расставаться надолго, даже ночью приходилось пару раз вставать, писать и меланхолично поблевывать в горловину фарфорового друга. На совещании с мужем было решено - отравилась и простудилась по женски. А может мне просто перестали подходить противозачаточные пилюли дружественных венгерских фармацевтов. Воленс-неволенс, пришлось идти на прием к гинекологу.
Гинекологи нашей больницы = это вообще отдельная и обширная тема для разговоров, жалоб и грустных песен.
Сижу как кура на дыбе
Страшная женщина руку тянет -
Беда надвигается.
Но в тот раз мне с гинекологом повезло. Это была первая и единственная удача за весь день. Мы с тетей Хан Тюлпан обсудили мои контрацептивы и жалобы, затем она радушно пригласила на кресло пыток, дабы провести обязательный осмотр и засунула мне Туда руку по самое не балуйся.
Вот так, на старом кресле, в позе "ноги в раскоряку, глаза обкакавшегося кролика", я и узнала, что венгерские пилюльки "Минитризистон" меня гнусно на#бали. Беременность в 18 лет, это не самое страшное. Самая жопа - это когда ты узнаешь о ней на 20-й неделе и не имеешь даже иллюзии выбора.
Как я сползла с кресла и вышла из больницы - не помню. Но до сих пор помню, как всхлипнул Ванька, стремительно становящийся Иваном Петровичем, перед тем, как мужественно просипеть - "Будем рожать".
Талия бодро и неудержимо круглела, я поедала помидоры тазиками и сдавала экзамены и зачёты "на живот", а сын весело и бодро запинывал мне печень и остальные органы, особо оживляясь под Prodigy и HIM. Жизнь налаживалась. И все реже передо мной вставал призрак Стройной Талии.
Особенно была счастлива моя свекровь. Вспоминая прошлое, я, сейчас, все больше убеждаюсь, что она догадалась о моей беременности чуть ли не в первые недели, но справедливо опасаясь за жизнь будущего внука, молчала в тряпочку и только ехидно улыбалась, когда я ей жаловалась на отравление, простуду и внезапно обострившийся нюх.
С обонянием у меня были особенные проблемы - очень сложно удержать в себе обед, когда ты идешь по коридору ВУЗа и каждой встречной навскидку можешь сказать на какой сейчас стадии ее менструальный цикл, рядом с помойками и бомжами я просто старалась не проходить, но вот транспорт... Тут альтернативы не было. Неистребимая привычка удмуртских гопниц поливать каждый сантиметр своего тела удушливо сладкими духами вызывала у меня неудержимую, рвущуюся наружу рвоту. После того как я прицельно обблевала неосмотрительно прижавшуюся ко мне престарелую инженю, пришлось придти к компромиссу с собственным организмом и выходить из дому на час раньше, чтоб пройти несколько кварталов пешочком.
Сместившийся центр тяжести завставлял меня ходить так, как будто мне под кобчик с размаху пнули берцем 45-го размера, регулярные приступы рвоты придали моей некогда нежной персиковой коже чудной зеленоватый оттенок, а по животу протянулась смачная бл*дская дорожка коричневого цвета и покрытая длинными вьющимися черными волосами, я уж молчу про растяжки, дружным строем покинувшие мой рот пломбы и прочие мелочи. Стоит ли удивляться тому, что я "случайно" вылила свой томатный сок в капюшон песцовой шубки той милой девушке, которая настойчиво доказывала всем и каждому, что беременность удивительно украшает женщину?