Слышал об этом случае дважды, но далеко не из первых...
Слышал об этом случае дважды, но далеко не из первых уст. Так что тапками прошу не бить, за что купил, за то и продаю.
Жила, в общем, одна семья. Родители, дети и дедушка. Жили сначала в неньке-Украине, а потом уехали на историческую родину в Хайфу.
Дедушка всю жизнь был зубным техником, то есть они в неньке не бедствовали. Вся квартира в коврах, тогда это считалось круто. И когда настала пора ехать, дедушка наотрез отказался расставаться с самым большим и пушистым ковром. Скатал его в рулон и привез с собой в Хайфу. Хотя это сильно добавило красок в и без того нелегкое путешествие.
В Хайфе ковер ко двору не пришелся. Может, не влез в гостиную, может, по цвету не подошел, но так и пролежал много лет свернутым на антресолях.
А в то время хамасоиды взяли моду надевать пояса шахидов и кататься в них в Израиле в рейсовых автобусах. Позже израильтяне кокнули шейха Ясина и еще парочку кутюрье, и мода сошла на нет. Но до того свободно можно было поехать, например, на рынок и нарваться в автобусе на показ мод. Вот дедушка однажды и нарвался.
Похоронив дедушку, его дети решили, что нафиг им не сдалась такая историческая родина, и нашли способ перебраться в Америку. А перед отъездом распродали или раздали все крупные вещи. В том числе злополучный ковер почти насильно всучили не очень близким знакомым не знаю из какого города, но пусть для определенности из Нагарии. У вас, мол, первый этаж, с пола дует, так что берите.
Через два дня звонят им эти нагарийцы и требуют приехать в гости попрощаться. Хайфчане отказываются: вы, мол, с ума сошли, три дня до отлета, дел невпроворот, но те настаивают.
Ладно, приехали. Их кормят ужином, ведут разговоры о разных пустяках. Зачем звали, непонятно. Наверно, есть какое-то деликатное поручение, но не знают, как подступиться. Съели ужин, хозяйка пошла на кухню типа за десертом.
И тут хозяин встает и торжественно объявляет: «А теперь сюрприз!». И такой жест рукой: мол, парад-алле, смертельный номер.
Входит хозяйка. У нее в руках поднос, а на подносе – гора стодолларовых бумажек. Солидная такая горка, с верхом, чуть по краям не сваливаются.
Дедушка, оказывается, все деньги, заработанные непосильным трудом на ниве зубного протезирования, обратил в доллары, закатал в ковер и таким образом через все таможни привез в Израиль. А детям ничего не рассказал. Не успел. Он ведь не собирался взрываться в автобусе, а собирался жить долго и счастливо до ста двадцати лет.
В этой истории, если она, конечно, была, поражает не дедушкина находчивость, а поступок нагарийских знакомых. Ведь если бы они эти деньги зажилили, никто бы об этом не узнал. Вообще никто, никогда и ни при каких обстоятельствах. Химически чистый случай.
Хочется надеяться, что дедушкины дети с ними поделились и они вынесли из этой истории несколько больше, чем старый ковер и чистую совесть. Но чего не знаю, того, к сожалению, не знаю.