Рассказал(а):

Kapriza_021

В тот день я проснулась в 3 часа утра со смутным...

В тот день я проснулась в 3 часа утра со смутным подозрением, что ОНО нача­лось. Особенно смутили меня схватки. Они шли через 3-6 минут, что, вроде, намека­ло на близкие роды. Время летело мгновенно, что меня почему-то очень удивляло. Я не хотела будить никого среди ночи, поэтому радовалась, что стрелка часов неумолимо ползет к отметке, вполне пристойной для того, чтобы нарушить чужой сон. Схватки шли нерегулярно, с пере­рывом от 2 до 10 минут, были вполне терпимы­ми, по описанию больше похожими на ложные, но я не сомневалась в том, что это уже роды.
Где-то через час после пробуждения я переко­чевала в теплую ванну. Теоретически она должна сглаживать неприятные ощущения от схва­ток, но у меня эффект был немного другим. Схватки участились, причем любое движение провоцировало новую схватку.
Закончив вод­ные процедуры, я проревизировала содержи­мое роддомовской огромной сумки, и в 7 утра с громким вздохом уселась на кровать рядом с мужем и порадовала его сообщением, что на работу ему сегодня не идти...
Созвонившись с роддомом, мы поехали. В машине схватки стали реже, а в приемном отде­лении практически прекратились. После всех формальностей нас отвели в предродовую пала­ту, показали, где душ-туалет и оставили вдвоем с мужем.
Тем временем схватки прекратились (я чувствовала себя подлой обманщицей). Врач посмотрела меня на кресле, констатировав раскрытие 4 см, осталась довольна всеми про­исходящими процессами, но сказала, что, если схватки останутся такими же вялыми, придется вскрывать пузырь...
Как и предполагалось, с перепугу они тут же возобновились, и через 1,5 часа, когда врач зашла на нас посмотреть, шли уже через 6 минут, о чем я не замедлила гордо сообщить. Это было около часа дня, то есть с момента первых схваток прошло уже 10 часов, на кресле выяснилось, что раскрытие всего 5,5 см, воды начали подтекать, а потому доктор приняла решение вскрывать пузырь. Вообще-то, мне крайне не хотелось этого делать, я заки­дала врача вопросами, и она довольно быстро убедила меня в необходимости данной процедуры. Больно не было совсем. Было мокро, а еще мне показалось, что из меня по ступенькам кресла низвергаются горные потоки.
После вскрытия схватки участились. Если вначале я переносила их стоя или ходя, то теперь при каждой схватке начала опираться на что-нибудь (или кого-нибудь - в лице мужа). Я бродила по палате, жутко хотела есть и уговаривала схватки быть посильнее. Бедный мой, такой же голодный, как и я, муж сидел в кресле, добросовестно фиксировал все схватки, снимал мои «родовые муки» на видео, иногда пытался сделать мне обезболивающий массаж, которому нас учили на курсах.
Когда схваточки стали почаще, я наконец переползла на коврик, стоя на четвереньках, повисла животом на огромном голубом мяче и начала расслаб..ться, покачиваясь из стороны в сторону. Глядя через зеркало в голубой рамке на отражение мяча, я умудрилась несколько раз поспать между схватками. И очень кстати, потому что около 14.00 схватки шли уже каждые 2 минуты и, конечно, времени на сон не оставляли.
Так веселенько прошло еще часа три, а потом схватки усилились до безобразия, я даже думала, что это уже потуги. Еще около часа я противостояла им с помощью специального дыхания, радуясь, что нас научили ему до автоматизма. К этому моменту я уже настолько срослась со своими ковриком и мячом, что сомневалась, что смогу впоследствии вернуться к прямохождению.
Мой муж Лешка дышал вместе со мной. Если честно, к этому моменту я уже порядком устала. И тут, как по мановению волшебной палочки, появилась врач, уложила меня на кушетку, проверила раскрытие и сказала, что пора бы уж и рожать, но схватки слабоваты, надо бы капельницу поставить.
Как только она вышла, меня, валяющуюся на кровати, обуял ужас - я испугалась окситоцина... И от этого начались такие схватки, что даже перевернуться на бок, не то что слезть с кровати, я сама уже не могла. Лешка тут же попытался сделать мне массаж поясницы, но просто прикосновение вызвало новые схватки... Так что, на мой взгляд, капельницу мне поставили уже для профилактики: надо было просто пугнуть меня чуть пораньше.
Все, что было потом, я восстанавливала в памяти в последующие два дня, постоянно задавая вопросы мужу: все произошло настолько стремительно, что не успело осесть в сознании. Когда мне ставили капельницу, муж побледнел. Врач испугалась: как он дальше будет? Но в дальнейшем, думаю, все ее стpaXи рассеялись на раз - он вел себя как идеальный муж на родах. После капельницы схватки еще усилились, сдерживать потуги стало практически невозможно. Вот это, пожалуй, самый противный момент родов - когда теряешь контроль над своим телом...
Но тут мне разрешили тужиться. Ох, и отвела же я тут душу! Слезть с кровати и присесть на корточки, конечно, я не успела, поэтому врач и Лешка как-то очень ловко и дружно (как будто всю жизнь в паре работали) ухватили меня за ноги и помогли изобразить эти самые корточки, только повернутые на 90 градусов (лежа на спине).
Так мы пережили две схватки, а потом перебрались все-таки в вер­тикальное положение. Лешка, сидя на стуле, поддерживал меня под мышки, я тужилась перед зеркалом на корточках. Прошли еще две схватки. В промежутке я, кажется, задала врачу пару вопросов. После этих схваток врач сказала: «Бегом рожать!» Я попыталась повоевать за право сделать это в тапочках, мне было отказано, и дружной вереницей мы побежали рожать - впереди я, с голой задницей и босиком, абсолютно уверенная в том, что голова ребенка уже торчит наружу, за мной врач со стойкой капельницы, а за нами - мой муж с какими-то пакетами.
Пока меня усаживали на кресло, Лешка уселся на кресло позади меня. Я вцепилась в его коленки, меня быстренько обработали ЛИДОКАИНОМ, и мы продолжили рожать. Все что-то кричали, в основном: «Ды­ши!», а врач еще и: «Улыбайся!» (Кстати, хорошее средство для расслабления лица!) На самом деле, я слышала их всех в пол-уха. Отметила только про себя, что на Лешкин вопрос, скоро ли мне дышать «собачкой» (момент после выхода головки), акушерка сказала, что нет, и я успела расстроиться.
При второй схватке я тужилась, как сумасшедшая, четко ощущая, как твердый шарик, головка моей малышки, выходит наружу...
И вот - голос мужа: «Собачкой!..» - и его же дыхание. Дышу, пытаюсь расслабиться, ощущение твердого шарика исчезает, еще тужусь по команде - и с изумлением чувствую, как из меня выползает что-то длинное-длинное, невозможно длинное, и - все!
Первый крик своего первого ребенка я пропустила (так же, как не услышала марш Мендельсона на собственной свадьбе)...