Рассказал(а):

Beskid

И снятся мне те дальние-дальние годы, когда… жил да...

И снятся мне те дальние-дальние годы, когда… жил да был Мальчиш-Кибальчиш. В ту пору тихо было на широких полях, на зеленых лугах, где рожь росла, где гречиха цвела, да и другие полезные травы.
Вот однажды - дело к вечеру - вышел Мальчиш-Кибальчиш на крыльцо. Смотрит он - небо ясное, ветер теплый, солнце к ночи за Черные Горы садится.
И все бы хорошо, да что-то нехорошо. Чудится Мальчишу, будто пахнет ветер не цветами с садов, не медом с лугов, а пахнет ветер то ли дымом с пожаров, то ли порохом с разрывов, то ли просто кто-то косяк забил…
Ну и надышался, видать, Мальчиш.
Стоит Мальчиш-Кибальчиш на скале, машет красным знаменем и не своим голосом орет: “Изменааа… Изменааа… Изменаа…”
А под горкой сидит Плохиш, наворачивает варенье из банки, время от времени бормоча: “Летят самолеты - привет Кибальчишу”, и крутит пальцем у виска.
Вдруг, подняв голову, весь перемазанный в варенье, смотрит он на Кибальчиша, вздыхает тяжко, и пожимая плечами, говорит: “Странная все же вещь конопля! Одних на хавчик пробивает, других на измену…”