Рассказал(а):

галька

Часть моей кармы - гастрономически беспомощные мужчины...

Часть моей кармы - гастрономически беспомощные мужчины.
Из всех, кто мне встречался, с кухней и сковородками-кастрюльками дружили только Азат, царствие ему небесное, и Катькин бывший бойфренд Хамитов. Азат мог пожарить котлет и сварить из пакетика гречку с встроенными в нее грибами. А Хамитов мог даже забубенить стейки и гарнировать их овощами.
Все прочие знакомые граждане мужескаго полу если могли сварить пельменей - уже хорошо.
Мой первый муж, да продлит Аллах его дни, являл собой восхитительное поле для всяких забавных экспериментов. Он заходил на кухню в целях заточить бутер с маслом, открывал холодильник, сгибался и напряженно всматривался в холодную белую даль в поисках последнего. Масло чаще всего лежало на верхней полке, прям на выходе из холодильника. Одна беда - на упаковке были буковки меленькие, вчитываться в которые не было ровным счетом никакой возможности. Жрать же охота. А у многих мужчин в этом месте установлен переключатель, исключающий одновременную работу мозга и желания жрать.
- Ксень, а у нас масло есть? - спрашивал Тихонов, не отрывая взгляда от масла.
- Нету, - взгыгыкивала я.
- Ну ладно, - вздыхал Тихонов, покорно закрывая холодильник.

То, что с кухней не дружен и мой нынешний любимый-муж-лучше-всех-на-свете, я знала с самого начала. До того, как его жизнь осветила я (татуировкой-солнцем с попы), он 4 года жил совершенно один, питался 5 дней в неделю пельменями и дошираком, а в остальные два дня устраивал себе праздник живота, посещая маму.
Но лишь недавно мне стал ясен весь масштаб бедствия.

Лохматенок в виду своего неохватного раздолбайства профачил в школе тетрадку по татарскому. Трехдневные поиски успехом не увенчались, тетрадку сожрал школьный тролль-двоечник, а каждый день ученики 1А познавали новые слова из "туган тел" и их надо было записывать, учить и повторять. А как, если тетрадка сожрана?!
По пути с работы мы с Пашечкой заехали к его соседке по парте и вымолили у нее тетрадку на часок. Переписать. На часок - потому что завтра опять татарский и ей тоже надо повторять.

Мы взмывали по лестнице вверх, когда я спросила у мужа, сможет ли он сам себе налить суп. Нижняя губа Пашечки припухла, и он обиженно сказал: "Зачем это сам? У меня есть жена. Моя забота и кулинар".
- Ну радость моя! Ну мне же надо срочняк тетрадку переписывать. Ну чего время-то терять, а? - взмолилась Лохматая.
- Вот когда я жил один, я сам себе все делал. И сам был хозяин на кухне. А теперь я уже много лет на кухне ничего не знаю, не умею и не могу, - нудел любимый, перешагивая сразу через три ступеньки.
- Тьфу, ешкин корень. Ладно, сама налью.

Суп оказался холодный. И операция по обеспечению им мужа усложнилась на еще одно действие - "Подогреть". Я шваркнула тарелку "еды мужской" в микроволновку, побежала к уже сидящему за компом мужу, обняла его за шею и стала жарко шептать на ухо: "Суп в микроволновке. Через 2,5 минуты она запищит. Не засиживайся! Иди сразу, а то опять остынет. Понял, да? Суп в микроволновке! 2,5 минуты!". И, задрамши хвост, я умчалась в детскую.

Через 40 минут я изрядно обогатила свой татарский словарный запас и закрыла тетрадки. Надо было бежать обратно, возвращать тетрадь однокласснице.
- Ты поел? - спросила я у Пашечки на бегу.
- Угу, - лаконично ответило мое супружество.

Еще через час ребенков надо было укладывать спать, и они дружно восхотели какао. Катька налила в чашки молоко, открыла микроволновку и смело сунула туда посуду. Раздался звон. Это детские чашки встретились в дружеском поцелуе с папиной тарелкой, полной остывшего супа.
- Муууууууж! - заорала я дурным голосом.
- Чо? - донеслось от компьютера.
- Ты точно поел?
- Да.
- А какого хера блин суп в микроволновке делает?
- Блин. А я из кастрюли налил. И долго удивлялся - чо он такой холодный.