Рассказал(а):

Заирка

О роли критики в современном литературном процессе....

О роли критики в современном литературном процессе.
Да, занесло меня недавно и на такой семинар. Была обещана битва титанов, но выступать начала девушка в очках, которая шептала в микрофон голосом умирающего лебедя. Судя по некоторым речевым оборотам, речь шла об ужасных стычках между критиками в девяностые годы. Кто-то там от кого-то отпочковывался... Да ну не важно.
На пятнадцатой минуте выступления, в воздухе, сгущаясь и практически уже материализовавшись, висела одна мысль собравшихся - "А в номерах стынет чай, и водка... того... греется".
Но мысль моего соседа слева пошла по нетривиальному пути.
О, мой сосед... Писатель, лауреат многих литературных премий, металлург и бизнесмен. Он сидел и с видом полного блаженства на лице смотрел на спинку кресла перед собой. Кресло было обито плотным синим вельветом. А на синем вельвете красовались три самые могучие буквы русского языка.
Я в удивлении уставилась на кресло - когда мы пришли, ворс на нем был еще цел. Тут мой сосед встрепенулся и одним росчерком ногтя поставил последнюю точку над "И". И снова погрузился в созерцание.
Я почувствовала неловкость. Чего-то не хватало в этой выпуклой картине мира, а чего именно, мне стало ясно в следующие пятнадцать секунд.
Решительно, проклиная не вовремя подстриженные ногти, я вывела на обивке кресла перед собой слово, которое помню еще с уроков о подвиге Саманты Смит. PEACE. После чего осторожно потрясла свою соседку справа.
Надо сказать, что на конференции, кроме писателей-фантастов, были еще и переводчики, в основном – переводчицы, при взгляде на которых сразу вспоминалось устойчивое словосочетание "тургеневская девушка", даже несмотря на то, что многие из этих девушек явно были уже бабушками. Все они, независимо от возраста, поначалу шарахались от писателей, как необъезженные трехлетки от хитрых цыган. Но шел уже второй день конференции, и моя соседка слева тихо спала. В голове ее сладко варились алкогольные смеси и слово английского короля о ведьмах, сказанное им в 16 веке, но до сих пор толком не переведенное.
- Напиши здесь "дверь" по-английски", - сказала я ей.
Не открывая глаз – профессионализм не пропьешь! – девушка изящным движением длинного, отточенного, наманикюренного ногтя вывела на мягком вельвете: DOOR Затем она все же открыла глаза и прочла то, что написала – похвальная привычка, которую неплохо бы взять на заметку многим нашим писателям. Затем она посмотрела налево. Потом еще левее. Ее лицо озарилось пониманием.
- И я... - сказала она тихо.
- Что? – склоняясь к ней, переспросила я.
- Инь и янь, - произнесла она. – Гармония, единство двух начал...
- Единство и борьба противоположностей, - согласился сосед слева - металлург, бандит, потом снова бандит и, наконец, писатель...