Жил-был Герасим. Дворник. Мусор убирал. При барине. И...
Жил-был Герасим. Дворник. Мусор убирал. При барине. И при барыне, конечно. Глухой был – страшно сказать. И немой к тому же. Но видел хорошо. Как орел. Лысый. Орел, в смысле, не Герасим.
А при нем собака жила, Тузик звали. Или Каштанка – не помню точно. Пачпорта при ей не наблюдалось. С$чка, наверное. Потому что гадила везде – поспевай только. Не столько ела, сколько гадила. Кучками. Или лужицами. Если несварение.
Серчали на нее барские, крепко серчали. На Герасима обижались. Но – терпели. Боялись, что уйдет: где хорошего дворника найдешь? Не болтливого. Терпели-терпели – не выдержали: «Топи, говорят, свою шавку, а то уволим. По несоответствию. Проведем по статье – где с такой трудовой работу найдешь?». А он не понял. Потому что глухой. Пришлось на пальцах объяснить. Популярно. «Сурдоперевод», называется.
Понял. Расстроился. Лодку взял, камень. Веревки метра два. Погреб на стремнину. К омуту. Чтоб без мучений. Связал, камень примотал – и в воду. Только круги пошли. Жалко! Хороший был барин. И жёнка ничего. Хоть и склочница.
А Герасим теперь у Тургенева прибирает. Устроился. Хорошее место, тихое. Только собачку евоную жаль – сдохла. От чумки. собачьей…