Эта сугубо рукотворная история (то бишь быль)...
Эта сугубо рукотворная история (то бишь быль) произошла несколько лет назад, когда я работал следователем в одной из районных прокуратур города М.
Работа собачья, напряжение большое, расслаб..ться необходимо. А, как известно, лучший релакс - это пиво.
И вот, однажды вечером сидим мы с друзьями (тоже следователями, но из других районов) у меня в кабинете и с исключительным цинизмом уничтожаем янтарный напиток. Так как у всех нормальных людей рабочий день до 18.00, то в «конторе» давно никого нет, за исключением нас и заместителя прокурора по следствию (назовем его М.).
Надо сказать, что наши с М. кабинеты располагались на разных этажах здания, но это не мешало нашим хорошим человеческим отношениям.
Так вот, оглядев неисчерпаемые запасы пива, притулившиеся в нескольких огромных пакетах в углу, я подумал: «А не поделиться ли нам с М.?». Подумано - сделано! Иду на его этаж, стучу в дверь, вхожу в кабинет и опа… Начальника в кабинете нет, зато за приставным столиком сидит совершенно очаровательная особа. Ангельский взгляд усердной студентки и туча потрепанных архивных уголовных дел на столе не оставляли сомнений - практикантка из института.
И точно. В ходе беглого блиц-допроса выяснилось, что М. уехал в №№№-ое отделение милиции и скоро обещал вернуться, а она действительно практикантка, зовут Лена, голубые глаза, стройная фигурка, румянец на щеках и она клятвенно пообещала М. дождаться его любой ценой.
Я конечно заверил ее, что раз М. обещал, то обязательно скоро приедет (что в действительности не факт) и отбыл к себе вниз, допивать. Но в голове уже зрело что-то мутное! Я рассказал о студентке друзьям и в результате короткого обсуждения родился план, немедленно воплощенный в жизнь.
Здесь надо описать одного из моих коллег-друзей (назовем его Л.). Может, вы когда-нибудь видели наркомана с приличным стажем? Видели? Тогда описывать необязательно. Нет-нет! Мой друг никогда и не пробовал наркотиков, просто внешность такая. Высокий, худой, стриженый наголо, под глазами мешки, небрит с неделю. Одним словом, мы пристегиваем Л. за руку наручниками к другому моему приятелю и всей троицей поднимаемся наверх.
Картина маслом - следователь (а Лена уже знала, что я следователь) провожает арестованного с конвоиром к заместителю прокурора на закланье. Я открываю дверь, и небрежно так бросаю бедной девушке, что мол «это» к начальнику по одному из убийств, пусть мол подождут его тут. И быстро удаляюсь. Дальше знаю эту историю со слов друзей.
Пройдя в кабинет, мой приятель усаживает «арестованного» на стул перед Леной и в чисто ментовской манере дает ему увесистый подзатыльник со словами: «Сиди тихо, скотина!». Через пару минут он делает вид, что забыл что-то где-то на улице, «отстегивается» от Л. и проговорив студентке что-то вроде «Я скоро» уходит из кабинета.
По его словам, на ней уже тогда не было никакого лица. Ну представьте себе - вам чуть больше двадцати, вы скромная хрупкая девушка, за окном почти ночь, в здании никого нет, вы одна в кабинете с «арестованным за убийство»! Жестоко, конечно!
В общем, через пару минут односторонней беседы на блатном жаргоне (типа: «Слышь, паадруга, а у тя нет чего - дорожку сравнять, а то на киче зажмусь вааще!») бедная милая Лена уткнула личико в ладошки и затряслась всем телом.
Я потом извинялся с неделю. Дарил цветы, писал стихи и т.д. и т.п. А потом мы полюбили друг друга. Это был самый лучший мой роман.
Хотя, конечно, сволочи мы тогда были. Все трое!