Штурмана Серегу Гречнева прозвали в эскадрильи...
Штурмана Серегу Гречнева прозвали в эскадрильи Ботаником. Вид он имел взъерошенный, взгляд отрешенный и часто в таком виде бродил по кабульскому авиагарнизону с расстегнутым штурманским портфелем, рискуя или заблудиться, или потерять секретные карты. В общем, вид имел вполне ботанический.
Одной из его плохих привычек было чтение книг. Однажды по пути из летной столовой в модуль, читая на ходу что-то очень увлекательное, Серега врезался в вышедшего из-за угла начальника штаба полка, спешащего на обед в греческий зал. Небольшого роста начштаба поплатился за сережину рассеянность разбитой книгой губой. Сам же Ботаник за нанесенные великому индейскому вождю увечья получил выговоры сразу по трем пунктам - за несоблюдение субординации, неотдание воинской чести и передвижение без головного убора. А не надо начальнику напоминать о его маленьком росте!
Не смотря на репрессии, любовь к книгам Ботаник сохранил. Вот и сейчас, идя на вылет, Сережа захватил с собой недочитанные в детстве приключения Шерлок Холмса, рассчитывая почитать их в полете. Хотя предстояло бросать осветительные бомбы. Очевидно из-за нежелания воевать в жару, наша десантура вот уже третью ночь проводила в ста километpaX от Кабула какую-то локальную операцию. Отсутствие дневного светила возмещала авиация, а именно наш АН-26-й с четырьмя осветительными бомбами на внешней подвеске. Схему бомбометания Гречнев знал отлично - взлет, набор высоты, выход в зону, сброс бомбы, круг на 45 минут, снова сброс, круг, сброс - и так четыре раза. Именно во время этих кругов он и рассчитывал почитать.
Все так и вышло. После взлета, полюбовавшись из темной кабины экипажа мерцающими огнями Кабула, Серега вывел самолет в зону и сбросил первую бомбу. Горы внизу залились неестественным желтым светом, а наш герой достал электронные часы «Касио», недавно купленные за 20 чеков в дукане на афганской стороне аэродрома. Включив маленький плафон над штурманским столом и поставив таймер «Касио» на 40 минут, он открыл «Пеструю ленту» и погрузился в чтение. В темноте гудели двигатели, вентилятор гнал прохладный воздух, далеко внизу шел бой, а Шерлок Холмс и доктор Ватсон пришли в странное поместье...
И вот когда до сброса последней, четвертой бомбы осталось десять минут, а Шерлок Холмс уже стучал своей тростью по шнуру для вызова прислуги, в наушниках громко раздалось совсем не уставное: «Семь-полсотни первый!! Кидайте нах%й бомбу и срочно на базу!!!» «Я семь-полсотни первый, понял» - после паузы ответил командир Алик Хасанов - «Сбрасываем груз, идем на базу... А что случилось?» «После посадки узнаете! Включайте, б^&, максимал и домой!!!»
Что-то не так. По команде командира Серега сбросил бомбу, самолет лег в вираж и взял курс на аэродром. Все члены экипажа встревоженно таращились в окна в поисках невидимой опасности. Гречнев тоже высунулся в свой блистер и стал оглядываться по сторонам. Вверху блестели звезды. Внизу, в желтом свете бомбы было видно горное ущелье, скала и извилистая речка, огибающая ее. Посередине было темно и летел самолет. Все было спокойно. Но все равно что-то было не так.
Все окончательно убедились в этом, когда увидели, что самолет на аэродроме в 3 часа ночи встречают четыре газика. "Столько же нас встречало когда мы Людмилу Зыкину из Ташкента привозили!" - сказал правак Вова и добавил: «Только, вроде, сегодня солировать будем мы. Сами, б^&, без ансамбля..»
Еще не выключили движки, а командир полка, уже вышедший из газика и стоящий перед самолетом, призывно махнул рукой. «Ну, я пошел» - сказал Хасанов, снимая наушники. «Ни пуха, ни пера!» - пожелал ему радист Величко. «Идите в ж@пу!» - жизнеутверждающе ответил командир и поплелся наружу через уже открытую рампу.
Ботаник высунулся в блистер и стал комментировать для всех встречу братьев по разуму. «В атмосфере искренней дружбы и сотрудничества высокого гостя встречает официальная делегация в составе: командир полка, оперативный дежурный, начальник особого отдела, штурман армии...» После последних слов Серега осекся и комментировать перестал. В это время на рубленные жесты особиста Хасанов разводил руками, показывал на самолет, снова разводил руками, потом показывал на небо, периодически отрицательно мотая головой и грозно зыркая на окна самолета.
Наконец, экзекуция закончилась и покрасневший командир экипажа подошел к открытой самолетной двери. «Ботаник, с.ка! - зло зашипел он - Ты знаешь, б^&Dь, что мы на десять километров в Пакистан залетели!» «Не может быть...» - растерянно промямлил Серега. «Не может быть... - иронично передразнил Серегу командир - А ты метео о погоде запросил, лоцман хр#нов?! А ты поправку на ветер сделал, башка логарифмическая?!! А ты знаешь, что нас на каждом кругу на десять километров на восток сносило?!!»
Гречнев вспомнил, что о ветре на эшелоне не узнавал и понял, что ему лучше скромно помолчать. Но командир молчать не собирался: «А ты знаешь, что мы пакам бомбу прямо над погранзаставой повесили?! А ты знаешь, что они уже два Ф-16 на перехват подняли?! Завалили бы нас как мессера над Сахалином, только б дым из ж@пы пошел!!! Все! Снять пленки объективного контроля, сдать на расшифровку и отдыхать. Завтра - предварительная подготовка. А для тебя, Ботаник, завтра будет день прозябания и опупения! Готовься!»
Командир развернулся и пошел прочь от самолета. Но через несколько шагов остановился, оглянулся и уверено сказал: «Нет, Гречнев, ты уже не Ботаник! Ты - еще живой Сусанин! Понял?!» После чего окончательно скрылся в темноте.
Через три дня я зашел в комнату экипажа со свежими газетами, только что привезенными из Ташкента. «Серега, про тебя пресса напечатает!» - сказал я, показывая газету. «Не Серега, а Иван! - злорадно откликнулся первым командир - Иван Сусанин». Серега-Иван соскочил с кровати, взял протянутую газету и начал вслух читать: «Сообщение ТАСС. В связи с нотой протеста правительства Пакистана о нарушении советским самолетом 15 сентября 1983 года воздушного пространства Пакистана, ТАСС уполномочен заявить: Никаких нарушений воздушного пространства на границе с Пакистаном летательными аппаратами ВВС СССР 15 сентября не было. В этот день вертолеты и самолеты ВВС СССР в этом районе полетов не совершали».
«И что вы теперь скажете?!» - радостно заорал Гречнев - «Читайте газету «Правда» - мы вообще в этот день НЕ ЛЕТАЛИ!! Коммунист Хасанов, вы что, не верите печатному органу ЦК КПСС?! И за какой хр#н, спрашивается, мне строгача влепили?!»
Через три дня на старшего лейтенанта Гречнева было отослано представление на награждение медалью «За боевые заслуги».
Автор: В.Х.