Из жизни новорусских чикагцев
Есть у нас знакомая пара, скажем, Вася и Люся. У них дом в неблизком, но весьма дорогом пригороде, в гараже два крокодила – Порш Кайен и Мерс GL какой-то. Всё в кредит, естественно. Васиной зарплаты на прокорм этого зоопарка хватает с натяжкой, причем натяжка из разряда «пр#Z#рватив на глобус», но понты важнее.
Позапрошлой зимой Вася с Люсей, прикинув очередной раз пр#Z#рватив к глобусу, решили, что дальше так жить нельзя и надо на чем-то экономить. Встал вопрос, на чем. Звериная сущность капитализма состоит в том, что, достигнув однажды какого-то уровня потребления, потом очень трудно с него слезть. Избавляться от кредитов – страшная потеря денег и геморрой, реже ходить в рестораны – друзья обидятся, экономить на детях и вовсе западло. И так далее, какую статью расхода ни тронь, она визжит, кусается и яростно сопротивляется секвестру.
В конце концов Люся убедила мужа начать с малого и попробовать экономить на бензине. С учетом недавнего подорожания аж до четырех баксов за галлон и прожорливости обоих крокодилов сумма должна была выйти нешуточная. Если я не ошибся в расчетах, то долларов 50 или даже 70. В месяц.
До этого судьбоносного решения рабочее утро в семье выглядело так. Вася на Порше доезжал до станции метры (ударение на первый слог, местная электричка), оставлял там машину на парковке и поездом ехал в центр на работу. Через полчаса Люся отправлялась на Мерсе по тому же маршруту, но по дороге еще завозила детей в школу и садик. Теперь решили Мерс оставлять в гараже, а всю развозку делать на Порше по схеме Вася – дети – Люся.
Накануне детям прокапали мозги на тему «надо рано встать и быстро собраться, чтобы папа успел на поезд, потому что папа теперь будет ездить с нами, потому что мы будем экономить». Дети прониклись, но, как водится, одно-другое-третье, в результате выехали впритык в Васиному поезду все на нервах. Примчались на станцию, когда поезд уже стоял на платформе. Вася пулей вылетает из-за руля, проносится по перрону и в последний момент успевает в закрывающиеся двери. Люся облегченно вздыхает, пересаживается за руль, чтобы везти детей в школу... и обламывается. Васе думать было некогда, он действовал на автомате. Выходя из машины, как обычно заглушил двигатель и сунул ключи в карман.
Вариантов в общем никаких, не бросать же машину на площади – хотя бы потому, что там нельзя парковаться. Люся звонит Васе и требует его с ключами взад. Вася матерится последними словами – на работу гарантированно опоздал, пропустил важное совещание, босс голову снимет – и выскакивает на следующей станции. Тут его ждал еще один сюрприз. Оказывается, станция, на которой он сгоряча вылез, – это такой буранный полустанок в лесном массиве между двумя жилыми районами. Там останавливаются далеко не все поезда, ближайший – часа через два. На три мили кругом ни одного живого человека, последние уехали с Васиным поездом.
Позапрошлая зима выдалась в Чикаго не такой снежной, как нынешняя, но очень холодной и ветреной. Люся с детьми продрогли даже в теплой машине. Через час из тоннеля показался Вася, весь занесенный снегом, насквозь промерзший (одевался в расчете на двухминутную пробежку от метро до офиса), в сбитых модельных туфлях, хромающий на обе ноги (а нечего было спортзал прогуливать). Добрел до машины, приоткрыл дверцу и просипел:
– Люсенька, дорогая, давай теперь экономить на чем-нибудь другом!