Николай стоял под окнами четырехэтажной типовой...
Николай стоял под окнами четырехэтажной типовой «хрущевки» и носком сапога ковырял мерзлую землю. Уже целый час весь двор слушал, как он, взывал к совести свою возлюбленную Марию, живущую на третьем этаже.
- Маша! Ну выйди, Маш!
- Уйди, окаянный. Последний раз прошу, по хорошему.
- Маша-а!
- Сгинь, а то сейчас кобеля спущу.
- Ну Маш, выйди. Мне тебе сказать что-то надо.
- Не выйду. В жизни к тебе не подойду. Изувер, членовредитель.
- Маша, ну пожалуйста!
- Отстань, антихрист.
Николая знали не только в этом дворе, но и во всей округе. Огромный, двухметровый бугай с бычьей шеей и лицом, которым запросто можно пугать маленьких детей и случайных прохожих, где ни будь в подворотне. У Николая случилось несчастье. Он влюбился в местную прошмандовку Машку, а она вдруг перестала отвечать взаимностью. Мария работала продавцом на рынке и однажды принимая товар, попросила проходящего мимо Николая помочь ей разгрузить тяжелые ящики. Николай нехотя согласился и почему-то привязался к Марии, как репей, точнее, как брошенный щенок.
Он таскался за ней по всюду, распугивая своим видом всех Машкиных ухажеров. По началу, ее это забавляло, и она даже гордилась тем, что смогла увлечь собой такого увольняя. Но потом ее стало раздражать чрезмерная опека со стороны Николая. Он никого к ней не подпускал, и даже пару раз бил особо настойчивых до ее тела. Ее разгульная жизнь, бабы-разведенки, закончилась и ей это явно не нравилось. Она решила избавиться от назойливого Николая и решила, что если она с ним переспит, а потом припугнет ответственностью, то возможно это охладит его пыл, и он от нее отстанет. Но что-то пошло не так и Николай никуда не ушел, а наоборот, стал уделять внимание Марии еще больше. Маша стала избегать и скрываться Николая, не объясняя причин.
В тот день Николай ее выследил, и стоя под окнами возлюбленной, жалостливо требовал аудиенции. Соседи, зная суровый нрав Николая, не вмешивались, и лишь уповали на благоразумие Машки и ее способность утихомирить крики любовника. Первой не выдержала Машкина соседка, (а по совместительству собутыльница) – Зинка.
- Маш, открой! Это я, Зина.
Мария пустила подругу в квартиру и закрыла за ней дверь. Потом уселась на диван и разревелась.
- Маш, ты чего? Он тебя ударил?
- Нет, он… он… - Машка снова зарыдала и уткнулась носом в подушку.
Зинка сбегала на кухню и принесла подруге кружку с водой.
- Маш, на выпей и успокойся. Что у вас случилось то? Ты можешь толком объяснить? Это из-за Кольки?
Машка замотала головой, но почему-то сказала:
- Да! Я не могу с ним быть, я его боюсь. Я ведь как думала, пересплю с ним, а потом скажу, что он меня изнасиловал. И он сбежит. А он… он…
- Ну что он? Не сбежал?
- Он не… В общем, не получилось у нас с ним ничего.
- Он что, импотент? Не смог?
- Я не смогла. Я когда увидела его член, мне дурно стало. Я просто представила себе, что если он, засунет в меня этот дрын хотя бы на половину, то я просто порвусь. Я буду висеть на его члене, словно свинья на вертеле. Зина, я испугалась. Я, конечно, повидала на своем веку мужских членов, но чтобы такого… Ему надо в цирке выступать, в каком ни будь – «Шоу уродов». Он у него о-очень большой.
Зинка облизнула засохшие губы и сглотнула тягучую слюну. Рассказ Машки ее явно заинтересовал. Она была такой же разведенкой, но в отличии от Марии, еще имела на шее двоих детей от разных мужей.
- Маша, - Понизила до шепота голос Зинка, - А ты точно уверена? Может он у него не настоящий? Может он, того… прикололся! И показал тебе искусственный, из секс-шопа?
- Да что ж я, совсем дура? Настоящий от искусственного не отличу? Как есть настоящий! Только огромный, как у коня. Ежели он им в сторону мотнет, то и прибить ненароком сможет.
- Ты вот что, подруга, - Зинка поерзала на стуле, обдумывая слова. – Давай я с ним пообщаюсь?
- Как это пообщаешься?
- Ну, одолжи мне Кольку на один вечер, я хочу сама убедиться.
- Это как это одолжи? Он что, утюг что-ли или стакан сахара? И вообще, он меня любит.
- Ну раз ты его боишься, так может это… Я с ним сначала попробую?
Машка перестала шмыгать носом и внимательно посмотрела на Зинку.
- А ну-ка, пошла отседова… Сучка такая. Ишь, мужика ей одолжи… Я тебе сейчас сковородкой по хребту одолжу, и всю рожу расцарапаю. Будешь знать, как чужих мужиков совращать.
Зинку как ветром сдуло из квартиры, и уже будучи на лестничной площадке, она крикнула:
– Дура!
Ей вслед вылетела стеклянная кружка и разбившись о стену, засыпала ее осколками.
Николай все так же стоял понурившись под окнами возлюбленной и пинал сапогом мерзлую землю.
- Коля, ну ты чего там стоишь? Иди уже, подымайся.
Николай. услышав Машкин голос, расплылся в улыбке и расправил богатырские плечи. Затем победно обвел взглядом двор и кинулся в подъезд.
И уже через полчаса, все соседи и в том числе Зинка, поняли по счастливым всхлипываниям Машки, что размер – не имеет значения. Главное – это ЛЮБОВЬ!