Как-то мне довелось лечиться в госпитале имени...
Как-то мне довелось лечиться в госпитале имени Бурденко в Москве, и я
сохранил об этом лечебном учреждении самые тёплые воспоминания.
Командованием была поставлена передо мной боевая задача вырезать
паховую грыжу. В палате грыженосцев личный состав подобрался холостой
и жизнерадостный. Санитарками в госпитале работали девушки-солдатки,
имеющие лимитную московскую прописку и учившиеся в вечернем
медучилище. Палату грыженосцев в качестве санитарки обслуживала девица
редкой красоты с явными садистскими наклонностями. Она кокетничала со
всеми пациентами одновременно, но доступа к телу не позволяла.
Госпиталь тогда являлся военным учреждением, и в нём соблюдался режим
секретности. Поэтому никто не знал, когда его возьмут на операцию.
График операций висел в комнате врачей. Садистка-санитарка
подглядывала, когда кто идёт на операцию, и в ближайшую после операции
ночь обещала отдаться. Будучи девушкой не только исключительно
красивой, но и честной (такой её воспитал комсомол), она пребывала
вечером в день операции в вызывающих одеждах.
После операции по поводу грыжи, когда у человека разрезан живот, ему
больно не только любить, но даже кашлять и глубоко дышать. Красавица-
санитарка объяснений никаких не принимала, отсутствие взаимности
связывала с недостатком любви и расставалась навсегда. Ослабленные
потерей грыжи военнослужащие очень переживали, клялись в любви, и при
воспоминании о ней им было мучительно больно.
Но эти опасные игры с офицерским составом элитных подразделений
Советской армии не могли продолжаться бесконечно долго. Однажды один
старший лейтенант спецназа откликнулся на её зов. Она точно знала, что
его операция закончилась два часа назад, и поэтому безбоязненно
провела его в операционную и позволила себя раздеть, а так же положить
на операционный стол.
Разошедшиеся швы послеоперационной раны и обильная кровопотеря не
помешали спецназовцу выполнить свой солдатский и человеческий долг.
Когда голая, залитая кровью с головы до ног, только что лишившаяся
невинности, проживающая в столице своей родины по лимитной прописке,
редкой красоты санитарка вбежала в комнату дежурного хирурга и
сообщила ему, что ее суженый истекает кровью на операционном столе, у
врача с двадцатилетним стажем выпала из руки уже поднесенная ко рту
рюмка с неразбавленным спиртом. В госпитале имени Бурденко такого не
случалось со дня его основания.