Вам знакомо такое выражение «детство в заднице...
Вам знакомо такое выражение «детство в заднице играет»? Это не только женщины на свои вторые 90 приключений ищут. Мы тоже не отстаём. А оно у нас там регулярно играет, пока нас туда же жареный петух не клюнет.
Вечером на рыбалке у костра решили запустить «Монгольфьер». Две пары детских ручек и столько же восторженных глазиков активно нам помогают. Оболочка – чёрный, почти невесомый мешок для мусора. Внизу скотчем с третьего раза удаётся пристроить кусочек свечки. Мешок хоть и чёрный, но он полупрозрачный, а подсвеченный изнутри свечкой в густых сумерках вечера вызывает восторг даже у заядлых скептиков.
И вот эта красота делает круг почёта над водой и повисает на дереве над нами. Вы знаете, как горит полиэтилен? Нет? Я вам расскажу. Это когда сверху с характерным звуком падают горящие капли и, как напалм, продолжают гореть рядом с тобой.
Спас нас дождь. Он погасил останки нашего творения, разогнал нас по палаткам и усыпил.
Вариант следующего вечера - «Летучий голландец» – три куска пенопласта на воде, над ними на трёх длиннющих прутьях ещё кусок пенопласта с мачтой и парусами из фольги от шоколадки и сигарет и всё это подсвечено свечкой – вызвал сначала восторг у всех. Только потом взрослым стало неинтересно – понятное дело – ничего не бабахнуло и не загорелось.
А вы запускали «старика Хоттабыча»? Нет? Сейчас я вас научу.
Разминаем в пыль кусок канифоли, высыпаем эту пыль на тряпку размером метр на полметра. Двое дёргают за углы тряпки, а третий держит над тряпкой горящую газету. Пылающее «облако» канифоли особенно эффектно смотрится в вечернем небе.
Снабженец по дешёвке купил канифоль для пайки. Эта дешёвая канифоль для пайки совершенно не подходит – что-то вонюче-чёрное. И вот на очередном междусобойчике из этого флюса запускаем «старика Хоттабыча».
Сначала всё идёт обычно: загорается - взлетает. Но этот старик Хоттабыч оказался злобно-своенравным: горящее облако падает обратно на землю. Горит тряпка (влетит нам от уборщицы!). Горит всё в радиусе трёх метров (схлопочем по полной от коменданта!). Дальше было неинтересно.
И вот к нам в лабораторию приходит кладовщица с коробкой непонятных деталей – стеклянная трубочка, внутри что-то напоминающее некрашеный резистор МЛТ и длинные проволочные выводы. Кто заказывал? Она уже устала это по полкам перекладывать. Да никто не заказывал! Дали в нагрузку какой-то «неликвид». В те времена в конце года всегда был клич: тратьте деньги, а то финансирование урежут.
Но мы-же неугомонные исследователи! Меряем сопротивление этой «xpени» – какие-то невнятные килоОмы. Подключаем эту xpень к силовому щиту, на всякий случай прикрываем листом оргстекла, рубильник на ВКЛ. И тишина. Но мы не успели до конца договорить кладовщице фразу: - Это ерунда, выбрасывай – раздался БУМ!!! У всех в глазах «зайчики» от вспышки и в ушах звон от этого БУМа. С потолка сыпется побелка и стеклянная пыль от «ерунды». Забираем у кладовщицы коробку со словами – это очень ценные и нужные нам детали.
Заглядывают к нам сотрудники соседней лаборатории – вы тут все живы? Да электролитический конденсатор взорвался – отвечаем мы, потупив глаза. На складе находим коробки с киноплёнкой. Кинопроекторов давно уже нет, но коробки очень удобные: гайки-винты-шайбы хорошо искать, когда всё это равномерным слоем рассыпано перед тобой в плоской коробке. В одной коробке находим целлулоидную плёнку. Вы не знаете что это такое? Это из них мы делали «дымовухи». Целлулоид горит без кислорода.
И вот закипела работа. Мы делаем ракету – тонкостенная трубка, забитая с одной стороны «спутником» (да просто деревянной затычкой), набита плёнкой и внутрь вставлен запал - кусок спирали от утюга. Вторая сторона – сопло – обжато с трёх сторон, чтобы всё это взлетело. На корпусе надписи фломастером – ДА ЗДРАВСТВУЕТ - МИР-ТРУД-МАЙ-ИЮНЬ-ИЮЛЬ. На затычке – ЭТО СПУТНИК, РУКАМИ НЕ ТРОГАТЬ.
И вот вечер торжественного «междусобойчика». Наша «ракета» на стартовой площадке на подоконнике. Начинаем обратный отсчёт. 3 – 2 – 1 - 0 – зажигание - старт – пуск…
Но мы не Королёв! Вылетает затычка-спутник, всё остальное с осколками оконных стёкол влетает к нам в лабораторию. Два десятка «дымовух» - это много для любой комнаты.
Опять заглядывают к нам из соседней лаборатории: откуда столько дыма? Да трансформатор сгорел – отвечаем мы, потупив глаза.