После праздника, академик Корячко в одночасье...
После праздника, академик Корячко в одночасье почувствовав себя плохо,как всегда собрал возле своей постели своих учеников и учениц,уборщиц и подсобных рабочих, превознемогая боль в паху произнес: - Я хочу, чтобы вы...- он поморщился, поправляя голову на подушке.- чтобы вы записали мои ощущения...Перед тем как я отойду в мир иной...
- Может не надо больше, профессор ? - осторожно спросила Катя, небольшая, но уже грудастая лаборантка, подающая время от времени большие надежды.
- Надо, Катя! Надо!- стиснув зубы проскрипел одними потрескавшимися губами профессор.- Записывайте! Записывайте до конца! Все мои ощущения... Это должны знать люди... Это должны знать все...
Лаборанты откупорили первую емкость, наполнили колбу и поднесли к губам профессора. Корячко приподнявшись на подушке припал жадно к краешку колбы стал быстрыми глотками поглощать в себя содержимое. Крякнув, отрыгнув и с облегчением пукнув, он, откинулся на подушку, Один из учеников протянул к его лицу ломтик соленого огурчика.Профессор ловко сорвал огурчик с вилочки и блаженно улыбнулся.
- Значить так! Записывайте! - Произнес он. Собравшиеся взволнованно зашевелились вокруг постели профессора. "Тише вы там! А ну-ка Тихо! Чш-ш-ш-ш-ш..."Зашикали они друг на друга в тишине. Воцарилась мертвая тишина. Было даже слышно как в животе у профессора переливисто играет и бурлит жидкость, играя в неведомые игры с огурчиком.
- Слышите? - призвал профессор всех прислушаться. - В животе зажурчало! Это - хорошо! Это значит - жизнь там идет!
- За-жур-ча-ло...- как эхо повторили ученики, записывая слова профессора в своих блокнотах и органайзерах.
- Сказочная теплота медленно разливается по всем поим членам. Горячая кровь приливает к стенкам желудка. Мне становится теплее и приятнее... Замерьте пульс...и давление. Лаборанты споро и слаженно замерили пульс, давление , температуру тела. Внесли соответствующие поправки в свои записи.
- Ну что! Давайте продолжать! - сказал профессор оживленным тоном, похихикивая, подмигивая и потирая рученки. Ему поднесли еще одну колбочку. Профессор шарахнул ее не задерживаясь ни на минуту.Шумно выдохнул, закусил огурчиком, балычком и стал диктовать дальше.
- После первой и второй - перерывчик - небольшой! Общее состояние организма близко к норме.Наблюдается повышение общего тонуса, поднятие энергии мышц, мысль работает четко и слаженно в нужном направлении. Доминирует конечно же мысль о женщине. Давай , наливай еще! Ну же! Ну...
Выпив еще соточку-другую, профессор стал еще более оживленным, стал хватать за ляжки стоящих поблизости лаборанток и лаборантов, обнимать хорошеньких студенточек-отличниц, пытаясь затащит их к себе в постель.
Студентки радостно верещали, повизгивали, небольно шлепали профессора по морде.
- Степаныч! Хочу бабу! - орал он, размахивая руками, После четвертой соточки он сделался вдруг совершенно дурачком. Стал горланить какие-то жуткие пиратские кровожадные песни, нещадно привирая мотив и слова.Он уже не осознавал, где находится и кто стоит перед ним, называл всех одинаково ласково: Степаныч. После шестой соточки пытливые студенты уже сами задавали вопросы самоотверженному профессору ,тряся его за плечо, словно гуттаперчевую куклу:
- Бабу хотите? Профессор! Хотите бабу или нет? Грудь! Дайте ему грудь! Так... Не реагирует!
Профессор смотрел на своих студентов белыми бессмысленными маленькими глазками, будучи не в состоянии выразить нахлынувшие на него мысли и чувства , пытался что-то нарисовать руками в воздухе.
- Пиши, Люсь! После шестой дозы у профессора пропало сексуальное желание. Речевые процессы затруднены частичной парализацией языка... Отсутствует ориентация временная и пространственная, отмечается нарушение сенсорной сферы, аффективные проявления стpaXа. В генезе психических нарушений после принятия алкоголя лежит резкое изменение афферентации со стороны экстеро и кинестетических рецепторов , приводящее к рассогласованию функциональных систем...
Через полчаса профессор совсем уже утратил себя, как объект для научных исследований, и, завернувшись в серое лабораторное одеяло с угловым штампом "Л.А.2648-Б" сладко захрапел, время от времени подергиваясь всем своим тщедушным телом и суча худыми волосатыми ножками во сне.